В 90-х годах XVIII столетия, во времена строителя Адриана, Конéвский монастырь переживал трудности восстановления после векового запустения. Основанному в 1393 году в пределах бескрайних просторов Новгородской земли, монастырю пришлось вынести суровые испытания в XVI и XVII веках. Войны со Швецией вынуждали коневских монахов дважды покидать свою обитель. Во времена запустения на месте бывшего монастыря вырастал лес, и только каменное основание храма скрывало под собой святыню этой обители - мощи основателя монастыря преподобного Арсения. Очередное возобновление обители на Коневском острове начали со строительства каменной церкви, которую освятили незадолго до приезда в монастырь отца Адриана - в 1776 году. Она была одноэтажная, с деревянным куполом и главой, и в ней было три престола: первый храмовый во имя Рождества Божией Матери; второй во имя Владимирской иконы Божией Матери при раке преп. Арсения; третий во имя Трёх Святителей на южной стороне при входе в церковь.
Интересные материалы и зарисовки о посещении Коневского острова в июне 1785 года опубликованы по результатам экспедиции по Ладожскому и Онежскому озерам, организованной Императорской Академией наук. Описание Коневского монастыря 1785 года позволяет нам, как бы вместе с юным Захарией, вступить на остров и оглянуться вокруг: «Коневский монастырь обнесен четвероугольной деревянной оградою, на которой по углам сделаны небольшие башенки. Внутри монастыря наделано несколько маленьких деревянных домиков, кои расположены близ ограды, а посредине стоит каменная церковь с деревянным сводом и главою. Другая церковь вся деревянная и старая лежит ближе к ограде на правой стороне от входа в монастырь с пристани. В полукаменной оной церкви сооружена гробница над телом преподобного Арсения Коневского чудотворца. ... Берег против монастыря песчаный и отмелый; потому для подхода к монастырю проведён деревянный мост, отчасти на воде лежащий. По правую сторону моста находится пристань, но ныне сделалась мелка, и только небольшие соймы заходят и стоять в ней могут. ... На Коневце великое множество растет ельнику и соснягу, который не только на строение, но и на мачты очень годен. Владельцы острова весьма желают продавать оный лес на корню за самую умеренную цену, дабы чрез то больше очистить места для пашни и сенных покосов. На сей единственно конец вырубают они лес близ монастыря и выжигают сечи, чтобы сеять на них хлеб, который изрядно там родится. ... В обители сей монахов в бытность мою было только восемь человек. Ими управлял строитель, иеромонах, очень неглупый, которого, однако ж, неисправные монахи не очень любили, хотя он от них ни в чём себя не отличал: одежду носил такую же как они, стол имел с ними общий, был к ним ласков и ничем монастырским один не пользовался. Да если бы в отрекшуюся от мира душу и вкралось корыстолюбие, то оно на Конéвце не нашло бы себе пищи, которая бы насыщать его могла. Ибо монастырь сей заштатный, и братия никакого жалования не получает, а кормятся единственно от острова, на котором имеют пашню, сенные покосы и держат скот. Но главнейшая подпора в их содержании есть рыбная ловля, которую производят вокруг своего острова в Ладожском озере. От сих промыслов не только сами они всегда довольны, но ещё угощают своею трапезою всех, к ним приезжающих. Обыкновение сие ведётся здесь со времён преподобного Арсения, который заповедал братии своей, чтоб они всех пришельцев ястием и питием бесплатно довольствовали».
Вид на остров Коневец и монастырь по рисунку 1785 года
С великой радостью и отеческой любовью принял отец Адриан юношу, и в повиновении у него начал свое послушничество юный Захария. Вскоре, в 1790 году, отец Адриан был поставлен от митрополита Гавриила Строителем Коневского монастыря. Владыка Гавриил, сам великий подвижник и истинный инок, иногда вызывал о. Адриана к себе в Петербург для духовных собеседований с ним и всегда обращался к нему с искренним уважением. По своей любви к иночеству, митрополит Гавриил весьма деятельно занимался устроением монастырей, и, в частности, общежительных. «На Валааме, особенно на Конéвце, он устроил монашество назидательное из ничего». При владыке Гаврииле была послана миссия на Аляску, в которой с 1793 года участвовали и коневские иноки: иеромонах Макарий и иеродиакон Стефан.
При владыке Гаврииле в 1793 году была впервые напечатана на славянском языке книга «Добротолюбие», именно благодаря расположению к этому начинанию митрополита Гавриила. И.М. Концевич называет Владыку Гавриила наряду с Паисием Величковским теми «двумя сильными личностями», благодаря которым учение о духовной молитве распространялось по России в конце XVIII столетия. «Главным нервом, откуда шёл двигательный ток распространения Паисиева движения, была Александро-Невская Лавра, где пребывал великий митрополит Гавриил, который планировал, насаждал, укреплял и взращивал свой духовный сад, принесший столь блистательные плоды».
Здесь не лишним будет упомянуть, что в Коневском монастыре при прежнем настоятеле жизнь монахов была довольно беспорядочная и нетрезвая, и о. Адриану пришлось немало потрудиться над воссозданием истинно монашеского образа жизни. Не мог не видеть всего этого юный Захария, но явные искушения не затронули рвущегося к подвигам нового послушника. Вот что мы читаем в его Житии о начале его иноческого пути.
Добрый пастырь дал Захарию два послушания: печь просфоры и исполнять пономарское служение в храме. С каким великим утешением и усердием юный Захария исполнял свое послушание, это известно было не одному сердцеведу, но и о. Адриан и братия видели его радость и неусыпное старание; ибо при печении и приготовлении просфор он всегда размышлял, что этот хлеб назначается в жертву Богу, что сошествие Св. Духа преложит его в тело Христово, и потому почитал себя недостойным, он чувствовал какой-то трепет и великое благоговение, а вместе и утешение души, что Господь сподобил избрать его на сие столь важное послушание; также когда входил он в алтарь исполнять своё служение у Престола Божия и у жертвенника Его, то ему всегда казалось, что он входит в самое небо к Престолу Вышняго; и потому всегда был в страхе и радости, в умилении и сокрушении сердца, а часто и в слезах. Истинно работал Господу со страхом и радовался Ему с трепетом.
В августе 1797 года получил о. Адриан от митрополита разрешение съездить в Смоленск и Брянск за сбором пожертвований на монастырь. Он взял с собой некоторых из учеников своих, в том числе и Захарию. Вместе посетили они всех пустынножителей в той стороне, и после долгих убеждений увёз о. Адриан к себе в монастырь пустынную звезду - старца Василиска.
Будучи сам любителем безмолвия, отец Адриан насадил и в дебрях Коневских отшельнические кущи и на Святой горе построил скит, храм которого был освящён в 1796 году во имя Казанской иконы Божией Матери. И в этом скиту завёл отец Адриан непрерывное чтение псалтири. Для Василиска и Захарии он устроил две келии недалеко одна от другой, в лесу в трёх верстах от монастыря. С молитвою и благословением отпустил их на безмолвие, поручив младого Захарию опытному Василиску.
Скит Казанской иконы Божией Матери на Коневце (фото 2000 года)
Во время пребывания в Коневце пять дней неисходно проводили отшельники в своем уединенном безмолвии, а в субботу, после вечерних своих правил, приходили в обитель к всенощной. В воскресение, отслушав Литургию, обедали вместе с братиею за общей трапезой и проводили праздничное время иногда с самим Настоятелем, а иногда с иными отцами в духовных беседах и чтении. «Если же что какому случалося читать неудобопонятное или представить что сомнительное, то все такое общим рассуждением разбирали». Затем, получив от начальника на пять дней всё нужное им для пищи и работы, также и книги для чтения, к вечеру возвращались в своё уединение, где очень много трудились для обители. Отец Зосима научился переплетать книги и писать уставным письмом, также хорошо делать деревянные чашки, ложки и прочее, а отец Василиск делал глиняную посуду; ещё плели они корзины, лапти, делали лукошки и бурачки из берёзовой коры; в собирании же ягод и грибов томили себя до усталости, и собирая множество, всё: и рукоделие своё, и плоды приносили в субботу в обитель. Захария имел большую склонность читать св. книги, делая из них выписки; отец же Василиск, не весьма искусный в чтении, предавался более молитве сердечной.
Известно, что именно в ту пору стяжал отец Василиск себе великий от Бога дар – сердечную Иисусову молитву. И до того постиг в ней высоты, что и на рукоделии и даже при пении псалмов весь ум его всегда был в непрестанной молитве и духовных видениях. Старец Василиск рассказывал своему ученику все действия на себя этой благодатной молитвы, и именно тогда Захария начал их записывать. Позднее собралась большая рукопись о 75 действиях Иисусовой молитвы на старца Василиска. А со времен пребывания старцев на Коневце сохранилось такое свидетельство.
Вскоре отец Адриан, обремененный глубокою старостью и болезнями, испросил увольнение от настоятельской должности и в 1799 году удалился с Коневца вместе с о. Ионою. (Поселились они на покое в московском Симоновом монастыре. Там о. Адриан принял схиму в 1801 году с именем Алексия и подвижнически и богоугодно прожил до самой своей кончины, случившейся 28 марта 1812 года). Перед отъездом с Коневца, о. Адриан дал благословение Василиску и Захарии удалиться во внутреннюю пустыню, рассказав при этом об обширных диких необитаемых сибирских просторах.
Оставшись без своего духовного отца, Василиск и Захария увидели возможность исполнить своё всегдашнее и сильное желание удалиться на глубочайшее безмолвие. Они обратились с прошением об увольнении с Коневца к митрополиту Гавриилу. Зная их ревность о благоугождении Богу и предваренный от отца Адриана о любви и стремлении их к безмолвию, митрополит немедленно уволил их.
В документах Коневского монастыря (сохранившихся в архиве Санкт-Петербургской консистории) нет упоминания о постриге Захарии в монашество. Последнее упоминание его имени встречается в подписи под рапортом в Санкт-Петербургскую духовную консисторию от братии Рождественского Коневского монастыря (во время отсутствия настоятеля в монастыре): «1798 года января _ дня. К сему репорту по приказанию всего братства послушник Захар Верховский руку приложил». А в письме к старцу Досифею в Рославльские кущи, датированном 21 мая 1799 годом, стоит подпись: Зосима. Надо полагать, что отец Адриан постриг его келейно перед своим отъездом. Именно по отсутствию сведений о постриге монаха Зосимы в Санкт-Петербургской консистории, он впоследствии при организации монастырей в Туринске и под Москвой именуется в церковных документах отставным поручиком.